Кассану это ни капельки не понравится.

- Как вы думаете, это, наконец, сдвинет его с мертвой точки в вопросе об убийстве? - спросил Сардор через мгновение, и Варнейтус снова поморщился, еще более кисло, чем раньше.

- Если что-нибудь случится, - ответил он. - Однако пришлось выдержать борьбу, чтобы заставить его хотя бы подумать об этом. Думаю, отчасти это связано с тем, что он искренне убедил себя, что является "слишком благородным" человеком, чтобы нарушить свою клятву верности. - Волшебник закатил глаза. - Но я подозреваю, что большая часть этого заключалась в том, что он был слишком хорошо осведомлен о том, как королевство может снова впасть обратно в Смутное время. До тех пор, пока он думал, что может использовать ситуацию, чтобы получить то, что он хотел, без этого, у него не было никакого желания встречаться с Теллианом и всадниками ветра на поле боя. Он далеко не так умен, как сам о себе думает, но он не настолько глуп! И он достаточно умен, чтобы понимать, что если он не предпримет каких-то решительных действий, вероятно, до осенней сессии, учитывая намерение Мархоса публично одобрить устав Теллиана, то ему конец. У него не будет никакого способа "разыграть" что-либо после того, как корона во всех отношениях окажет Теллиану полную поддержку. Я полагаю, что его образ "человека чести" довольно быстро вылетит в окно, как только он это поймет. И если это не придет ему в голову самому, мастер Талтар наверняка найдет способ указать ему на это. Умный парень, этот мастер Талтар.

Он тонко улыбнулся Сардору, и младший волшебник усмехнулся.

- Так что, на самом деле, это, - он указал подбородком на изображения и грамерхейн, - скорее всего, сработает в нашу пользу, чем против нас.

- Возможно, - согласился Варнейтус. - Однако я не планирую ставить на это что-то особенно ценное. Карнэйдоса знает, что я был... неприятно разочарован каждый раз, когда думал, что Базел проигрывает или что мы наконец-то получили решающее преимущество! Тем не менее, на данный момент я не вижу никакого способа, которым это может нам как-то навредить.

Это было несколько не слишком громкое заявление о доверии, и он знал это. Однако это было все, на что он был готов пойти, и он еще несколько мгновений сердито смотрел на грамерхейн, затем пожал плечами и провел по нему рукой. Свет в его сердце вспыхнул один раз, затем исчез, и он посмотрел на Сардора.

- Полагаю, нам следует начать думать о наиболее эффективном способе для мастера Талтара сообщить эту неприятную информацию своему хорошему другу барону Кассану, не так ли?

- Думаю, что, должно быть, выгляжу полным идиотом, - заметил Базел Бахнаксон, когда они с Лианой ехали вдоль восточного берега реки Балтар. - По крайней мере, я бы так подумал, если бы был наблюдателем на любой дороге, когда это произошло.

Лиана отметила, что он казался удивительно невозмутимым из-за такой возможности, и улыбнулась ему.

- Я честно обещаю отпустить твою руку и выглядеть соответственно сурово, как только кто-нибудь появится, - сказала она ему.

<Не то чтобы это кого-то обманет>, - заметил Уолшарно. <Даже новичку достаточно взглянуть на вас двоих, чтобы понять, что ваши мозги превратились в кашу. Любой двуногий решит, что вас нужно запереть в хорошей, безопасной комнате где-нибудь, где вы не сможете навредить себе!>

<А кто спрашивал твое мнение?> - язвительно осведомился другой, менее глубокий ментальный голос, и Базел усмехнулся. Он предполагал, что ему не следовало удивляться, что он смог услышать Гейрфрессу теперь, когда она сблизилась с Лианой. Это было неслыханно невозможно! - конечно, но двое их, ну, четверо их, теперь никогда не делали ничего другого так, как они должны были, не так ли? Ему и Уолшарно казалось вероятным, что к этому имела большое отношение его собственная версия табунного чувства скакунов... но это аккуратное, утешительное объяснение не объясняло способность Лианы слышать Уолшарно.

<Ты действительно полна собой, не так ли?> - дразнящим тоном заметил Уолшарно, с нежностью глядя на свою сестру. Он намеренно занял позицию слева от нее, где она могла видеть его своим единственным глазом, и теперь махнул ей своей гривой. Затем он глубоко фыркнул. - <Я полагаю, что новички, связанные узами брака, всегда полны собой. Да ведь даже я был там первые, о-о, двадцать минут или около того.>

<Но я вижу, ты справился с этим>, - саркастически ответила Гейрфресса.

<Вижу, что это будут оживленные отношения>, - сухо сказала Лиана, но в ее словах был подтекст, мягкость. Подтекст, который Базел слишком хорошо помнил с того дня, когда скакун по имени Уолшарно открыл свое сердце одному из самых заклятых традиционных врагов своего народа.

<Больше у тебя не будет ни минуты уединения>, - сказал он ей, прижимая уши и ухмыляясь ей. <Они будут болтать без умолку. И еще не родился скакун, который не был бы уверен, что его брата нельзя выпускать одного без охраны. Я почти не сомневаюсь, что Гейрфресса хочет стать еще одной фишкой от старого блока, когда разговоры закончатся.>

<Должна же быть какая-то причина, по которой ты мне так нравишься>, - размышляла Гейрфресса. <Возможно, я смогу вспомнить, что это было, если вы дадите мне день или два.>

- Будь милой, - мягко сказала Лиана. - Теперь он мой, и я не хочу, чтобы ты приставала к нему без моего разрешения.>

<До тех пор, пока ты не начнешь накладывать на это необоснованные ограничения>, - ответила Гейрфресса.

- Я собираюсь быть очень строгой. - Тон Лианы был гораздо более суровым, чем раньше. - Тебе категорически запрещено придираться к нему в любой день недели, в котором нет буквы "х". Это понятно?

<Скакуны, знаете ли, не умеют читать>, - заметил Уолшарно.

<Возможно, ты не умеешь читать, брат>, - сладко сказала Гейрфресса. <Я, однако, провела последние несколько зим, учась делать именно это.>

- Ты умеешь читать? - Базел посмотрел на нее, и она повернула голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

<На самом деле, Уолшарно, как обычно, прав лишь отчасти>, - сказала она ему. <Большинство скакунов никогда не учатся читать. Во-первых, наши глаза, кажется, не фокусируются должным образом для этого.> Базел почувствовал за этими словами невысказанный намек на ее потерянный глаз, но в нем не было и следа жалости к себе, и его сердце наполнилось новой гордостью за нее. <Однако довольно многие из нас делали это на протяжении многих лет. Конечно, писать для нас просто немного сложнее!>

<Показуха>, - поддразнил Уолшарно, очень нежно ущипнув ее за плечо, и она весело фыркнула.

- Если бы кто-нибудь когда-нибудь сказал мне, что я, возможно, еду верхом на скакуне и веду подобный разговор, я бы сказала ему, что он сумасшедший, - сказала Лиана. Она покачала головой, зеленые глаза были мягкими. - Не знаю, что я могла бы сделать, чтобы заслужить это, но что бы это ни было, этого не могло быть достаточно.

- Я никогда не встречал всадника ветра, который не испытывал бы точно таких же чувств, девочка, - сказал ей Базел. - И я думаю, что правда в том, что мы ничего не могли бы сделать, чтобы "заслужить" это. Это дар, который нам дан, а не то, что мы могли бы когда-либо заслужить.

<Это работает в обоих направлениях, брат>, - тихо сказал Уолшарно, его мысленный голос был очень серьезным. <Радость, которую ты получаешь от нашей связи, не больше, чем радость, которую я получаю от нее. Этого не может быть.>

Гейрфресса кивнула головой в знак согласия, и Базел обнаружил, что кивает ей в ответ. Лиана посмотрела вниз на единственное ухо большой кобылы, затем наклонилась к шее Гейрфрессы.

- Я чувствую то же самое, - сказала она. - И все же я не могу перестать беспокоиться о Бутсе.

<Беспокоиться?> - повторила Гейрфресса.